И. Н. ИОНОВ (I. N. IONOV)

Кортес, и многие другие. Они жили в мире и дружбе. Для этого ему было необходимо разделить «никчемную» религию Инков и их политико-культурную роль в Америке. Но эта же всеобщность превращает индейца и негра в объекты и более того – «отходы» деятельности. В нее включались и негативные представления индейцев о европейцах. В истории идей эта традиция прослеживается по всему миру, активно проявляя себя и в условиях развитого научного мышления.

Мексики до Перу (мифы о Кецалькоатле и Виракоче). Сьесы де Леона и Фернандеса де Овьедо. Бог и его земная ипостась — император, король. Кастильо, Сьесы де Леона и других. Ионов И. Н. Столкновение миров: мифы, бинарные образы, реинтерпретации открытия и завоевания Америки // Кризисы переломных эпох в исторической памяти. Эта бинарная структура наиболее ясно воплощается в близнечных мифах, когда «один из братьев связывается со всем хорошим и полезным, другой – со всем плохим или плохо сделанным»4.

И. Н. ИОНОВ (I. N. IONOV)

Для «плохо сделанных» объектов интерпретации это означает не только онтологическое, но и эпистемологическое унижение, маргинализацию их форм самосознания и познавательных практик. В XIX и ХХ вв. на основе бинарных мифов формируются утопии и антиутопии. В результате «мифы и факты сливались воедино, соседствовали и накладывались друг на друга», а материал открытий «оказывается глубоко мифологизированным…

Единственной целью завоеваний новых земель считалось призвание «их жителей и обитателей к служению нашему искупителю и обращение в католическую веру»12. Поэтому стремясь на Запад, испанцы мечтали попасть на Восток, в область Света и причаститься этого древнего источника веры и власти.

Эти люди ни в чем не испытывали нужды. Они заботились о своих растениях, были искусными рыбаками, каноистами и пловцами. Они строили привлекательные жилища и держали их в чистоте. У них было свободное время, чтобы заниматься игрой в мяч, танцами и музыкой.

Пути и тупики преодоления мифологии Конкисты

Эти люди ходят, в чем их мать родила, но добродушны… их можно сделать свободными и обратить в нашу Святую Веру»16. Образ Рая Америки формировался в контексте религиозной мифологии, легендарного, античного и средневекового знания, мистерии, эсхатологии. Его образ… отсылает к фигуре архаического мифологического “героя”, древнего “изобретателя”, открывающего мир и наделяющего знаниями о мире»20.

Путешественник Ла Онтан в конце XVII века писал, что иезуиты, описывая индейцев, «упоминают об их здравом Смысле, стойкой Памяти, и быстром Понимании, вместе с твердым Суждением… Дикари получают Удовольствие в слушании Слова Божьего, и с готовностью понимают значение священных писаний». Теолог Ле Жен приравнивал их как «естественных людей» к французским крестьянам, считая, что их прегрешения можно простить и что они даже «более разумны».

Французы видели в основных занятиях канадских индейцев — охоте и войне — признак сословного, статусного благородства (в Европе этим занимались дворяне). Эта идея получила развитие в образе, созданном в 1609 г. французским адвокатом-этнографом М. Лекарбо: «благородный дикарь»23.

У М. Монтеня и П. Ронсара можно найти восторженные описания индейцев, основанные на противопоставлении естественности и извращенной цивилизации. Они легли в основу восторженного отношения к благородному дикарю у романтиков, прежде всего у Ж. Ж. Руссо и его последователей.

Двойственность образа индейца

Руссо видел в понятиях прогресса и цивилизации попытку заменить идею универсальности и всемогущества Бога идеей о цивилизации как проявлении универсальности и всемогущества человека. Его элементы вошли в представления колониальных авторов (например, Н. А. Буланже в Канаде) и активно взаимодействовали с цивилизационными и цивилизаторскими идеями.

Первооткрыватели Нового Света

По-видимому, он был знаком с сочинением “De Orbe Novo” П. Мартира, появившимся в 1511 г., и с “Письмами” А. Веспуччи… В книге «Ордонансы» В. де Кирога обосновал необходимость построить новое американское государство на равенстве между людьми, любви к миру и презрении к золоту32. Миссионер-иезуит Морет в XVIII в. утверждал, что «мы сначала должны из них сделать людей, и лишь затем — христиан».

Русскоязычные варианты мифа о Конкисте

Особое неприятие вызывала индейская культура, обычаи и культовая практика, которые сравнивались с «застоявшимся, дурно пахнущим водоемом… Наиболее мифологизированными были представления испанцев, которые выступали и как более активные миссионеры, и как более алчные эксплуататоры. Но ведь эти существа ходили голыми и поклонялись идолам.

Рационалистические либеральные мифы

В рамках зарождающихся научных взглядов (естественной истории) новая порода людей ассоциировалась с их особым происхождением. В эпоху раннего эволюционизма в индейцах пытались увидеть промежуточное звено между обезьяной и человеком, сближали их (как, впрочем, и русских) с ископаемыми гоминидами39.

40. В этой ситуации признания за индейцами права на собственную культуру не происходило. Традиционно мысливший в рамках христианских ценностей Лас Касас всерьез воспринимал заверения в апостольском, миссионерском духе Конкисты и колонизации.

Кроме того, они более деликатны, чем сама принцесса, они быстро умирают от работы и болезней. Никто, по его мнению, не может превзойти испанцев в целомудренности, религиозности и гуманных чувствах.

Сепульведа отстаивал право испанцев на ведение войны против индейцев, доказывая, что «индейцы повинны в смертных грехах, в частности в идолопоклонстве и в грехах против человеческого естества… Однако честные, человечные и умные индейцы могут стать подданными испанского короля»44.

Тем самым различие между подходами Лас Касаса и Сепульведы в этом контексте становится для Миньоло незначимым

В христианском культурном контексте, по замечанию Л. Сеа, с трудом прививается представление о природном различии между господином и рабом, так как эти отношения сняты во Христе. Поэтому индейцы представлялись европейцу стоящими вне прав и законов, соответствующих человеческому званию»49. Эти противоречия получили дальнейшее развитие в секуляризованном контексте эпохи Просвещения, которая сделала своим девизом разделение «варварства» и цивилизации.

Негативная мифологизация образа индейца в этих условиях была одной из основных целей многих современников и историографов Конкисты. Гегель в «Философии истории» противопоставил свободу и природу, создав сниженный образ народов периферии мира, которые рассматривались как принципиально выпавшие из истории.